«Догма Высшей Магии» (Элифас Леви, пер. И. Харун) — Аркан XXII

22 ת Z
ИТОГ И ОБЩИЙ КЛЮЧ К ЧЕТЫРЁМ ОККУЛЬТНЫМ НАУКАМ

ЗНАКИ
ТОТ
ПАН

Изложим же теперь кратко всю науку с помощью начал [принципов].

Аналогия есть последнее слово науки и первое слово веры.

Гармония заключается в равновесии, а равновесие держится на аналогии противоположностей.

Абсолютное единство – это верховный и предельный смысл [разум] вещей. Разум же этот не может быть ни одним лицом, ни тремя лицами: это - разум и разум по сути.

Чтобы создать равновесие, нужно разделить и соединить: разделить в полюсах и соединить в центре.

Рассуждать о вере – это уничтожать веру; заниматься мистицизмом в философии – это покушаться на разум.

Разум и вера взаимно исключаются по своей природе и соединяются по аналогии.

Аналогия – вот единственный возможный посредник между видимым и невидимым, между конечным и бесконечным. Догмат – это всегда совершенствующаяся гипотеза о предполагаемом уравнении.

Для невежды гипотеза – это абсолютное утверждение, а абсолютное утверждение – гипотеза.

В науке необходимо существуют гипотезы, и тот, кто старается их осуществить, расширяет область науки, не ограничивая веры, ибо по другую сторону от веры находится бесконечность.

Верят в то, чего не знают, но допустить что́ требует разум. Определить объект веры и описать его – это значит сформулировать неизвестное. Исповедания веры – это формулы человеческого невежества и устремлений. Теоремы науки – это памятники её завоеваний.

Человек, отрицающий Бога, так же фанатичен, как и тот, кто определяет его с предполагаемой непогрешимостью. Обыкновенно определяют Бога, перечисляя всё то, что он не есть.

Человек создаёт Бога по аналогии от меньшего к большему; из этого следует, что понятие человека о Боге всегда является понятием о бесконечном человеке, которое делает из человека конечного Бога.

Человек может осуществить то, во что он верит в меру того, что он знает, пропорционально тому, что он не знает; и сделать всё то, что он желает в меру того, во что он верит и пропорционально тому, что он знает.

Аналогия противоположностей – это отношение света к тени, выпуклости к вогнутости, полного к пустому. Аллегория, мать всех догматов, – это замена печатей отпечатками, реальностей тенями. Это – ложь истины и истина лжи.

Догмат не изобретают, им покрывают истину, и так создаётся тень ради слабых глаз. Посвятитель – это не обманщик, но раскрыватель [révélateur], т.е. согласно значению латинского слова revelare, человек, который заново покрывает. Это – создатель новой тени.

Аналогия – это ключ ко всем тайнам природы и единственное разумное основание всех откровений.

Вот почему религии кажутся написанными на небе и во всей природе; так и должно быть, ибо дело Бога – это книга Бога, и в том, что он пишет, до́лжно видеть выражение его мысли, а, следовательно, и его бытия, так как мы постигаем Его только как высшую мысль. Дюпюи и Вольней не увидели ничего, кроме плагиата в этой блестящей аналогии, которая должна была бы привести их к признанию католицизма, т.е. универсальности первобытного, единственного, магического, каббалистического и неизменного догмата об откровении по аналогии.

Аналогия даёт магу все силы природы; аналогия есть квинтэссенция философского камня, это – секрет вечного движения, это – квадратура круга, это – храм, покоящийся на двух столпах Иахин и Воаз, это – ключ к великому аркану, это – корень древа жизни, это – знание добра и зла.

Найти точную шкалу аналогий в вещах, доступных науке, – значит установить основы веры и тем самым завладеть волшебной палочкой. Итак, существует принцип и строгая формула, которая и есть великий аркан. Мудрецу незачем искать, ибо он уже нашёл; но обыватель никогда не найдёт, хотя бы вечно искал.

Металлическое претворение совершается духовно и материально посредством основанного на опыте ключа аналогий.

Ардханари, великий индийский Пантакль. [Андрогинное индуистское божество, объединённая форма бога Шивы и богини, его супруги Парвати] Этот пантеистический образ представляет собой Религию или Истину, ужасный для осквернителей и прекрасный для посвящённых. Эта фигура имеет не одну аналогию с херувимом Иезекииля. Человеческая фигура помещена между взнузданным волом и тигром, что образует треугольник Кетер, Гвура и Гдула (или Хесед). В индийском символе, находятся четыре магических знака Таро в четырёх руках Ардханари: сбоку от посвящённого и милосердия – скипетр и чаша; сбоку от осквернителя, представленного тигром, – меч и круг, которые могут стать либо кольцом цепи, либо железным ошейником. Сбоку от посвящённого, богиня одета только в шкуру тигра; сбоку от тигра, она носит длинное платье, усеянное звёздами и сами её волосы покрыты вуалью. Источник молока бьёт с её лба, стекает со стороны посвящённого, и образует вокруг Ардханари и её двух животных магический круг, которые окружает их на острове – образе мира. Богиня носит на своей шее магическую цепь, образованную из железных звеньев со стороны осквернителей, и висящими головами со стороны посвящённых; она носит на лбу фигуру лингама, и с каждой стороны три наложенные друг на друга линии, представляющие равновесие троицы и напоминающие триграммы Фу-Си.

Оккультное лекарство есть не что иное, как выражение воли, применённой к самому источнику жизни, к тому астральному свету, существование которое является установленным фактом, а движение которого согласуется с вычислениями, восходящая и нисходящая шкалы которых и являются великим магическим арканом.

Этот универсальный аркан, последний и вечный секрет высшего посвящения, изображён в Тарот под видом нагой девушки, которая касается земли только одной ногой, держит по намагниченной палочке в каждой руке и кажется бегущей в венке, поддерживаемом ангелом, орлом, волом [тельцом] и львом. Это изображение аналогично в основе своей херувиму Иезекииля [Jekeskiel], изображение которого мы даём, и индусскому символу Ардханари, аналогу Адоная Иезекииля [Jekeskiel], которого мы попросту называем Иезекиилем.

Ведение [понимание] этого изображения есть ключ ко всем оккультным наукам. Читатели моей книги должны уже его понимать философски, если они хоть немного ознакомились с символизмом каббалы. Теперь нам остаётся его осуществить; это – вторая и самая важная операция великого дела. Найти философский камень – это, несомненно, нечто великое; но как растереть его, чтобы сделать из него порошок проекции? Каково употребление волшебной палочки? Какова действительная сила божественных имён каббалы? Посвящённые это знают, и способные стать посвящёнными узнают, если, руководясь столь многочисленными и точными указаниями, которые мы им только что дали, откроют великий аркан.

Почему эти столь простые и столь чистые истины всегда и неизбежно скрываются от людей? – Да потому, что избранные к ведению в малом числе на земле и, среди глупых и злых, они похожи на Даниила во львином рву.

Впрочем, аналогия учит нас законам иерархии, и абсолютная наука, будучи всемогуществом, должна быть исключительным уделом самых достойных. Смешение иерархии – вот истинная причина упадка обществ, ибо тогда, по слову Учителя, слепцы ведут слепых. Пусть посвящение будет возвращено жрецам и царям, и вновь восстановится порядок. Поэтому, обращаясь с призывом к самым достойным и подвергая себя всем опасностям и всем злоключениям, окружающих раскрывателей, я считаю, что делаю нечто полезное и великое: я направляю на социальный хаос дуновение Бога, живущего в человечестве, и призываю жрецов и царей для грядущего мира!

Нечто справедливо не потому, что этого хочет Бог, – сказал ангел школы [Фома Аквинский], – но Бог хочет этого потому, что это справедливо. Это как если бы он сказал: Абсолют – это разум. Разум существует сам по себе; он есть, потому что он есть, а не потому что его предполагают; он есть, где ничего не существует; а как же вы хотите, чтобы что-нибудь существовало без разума? Само безумие не происходит без разума. Разум – это необходимость, это – закон, это – правило всякой свободы и управление всякой инициативы. Если Бог есть, то это – благодаря разуму. Понятие об абсолютном Боге вне, или независимо от, разума есть идол чёрной магии, это – призрак демона.

Демон – это смерть, прячущаяся в изношенные одежды жизни; это – призрак Гирренкезепта, царствующий на обломках уничтоженных цивилизаций и прикрывающий свою ужасную наготу старьём, оставшимся от воплощений Вишну.