РУКА
СИЛА
Великое магическое действующее начало, которое мы назвали астральным светом, которое другие называют душой земли, которое древние химики обозначали именами Азотъ и Магнезия, —так вот, эта оккультная сила, единственная и непреложная, является ключом ко всякой власти, секретом ко всем силам; это – крылатый дракон Медеи, змий Эдема; это – универсальное зеркало видений, узел симпатий, источник любви, пророчества и славы. Суметь овладеть этим действующим началом – это стать распорядителем силы самого Бога; вся реальная, действенная магия, вся истинная оккультная сила в этом, и все книги истинного знания не имеют иной цели, как показать это.
Чтобы овладеть великим магическим действующим началом, необходимы два действия: сосредотачивать и проецировать; другими словами, останавливать и приводить в движение.
Творец всех вещей установил неподвижность, как основу и гарантию движения; так же само должен действовать и маг.
Говорят, что энтузиазм заразителен. Почему? – Потому что энтузиазм не возникает без установившихся верований. Вера вызывает веру; верить – значит иметь разумный повод желать; желать с разумом – значит желать с силой, я не говорю бесконечной, но безграничной.
Всё, совершающееся в умственном и душевном мире, с тем большим основанием выполняется в мире физическом; и когда Архимед просил точку опоры, чтобы перевернуть мир, он попросту искал великий магический аркан.
На одной руке андрогина Генриха Кунрата читаем такое слово: COAGULA [связывай], а на другой: SOLVE [разрешай].
Собирать и распространять – вот два глагола природы; но как собрать и как распространять астральный свет, или душу мира?
Собирают изоляцией, и распространяют посредством магической цепи.
Изоляция для мышления сводится к абсолютной независимости, для сердца – к полной свободе, для чувств – к совершенному воздержанию.
Все люди с предрассудками и страхами, все пристрастные и рабы своих страстей не в состоянии собирать или, по выражению Кунрата, связывать, астральный свет, или душу земли.
Все истинные адепты были независимы до самого мучения, трезвыми и целомудренными до самой смерти; причина же этой аномалии заключается в том, что если вы хотите располагать какой-нибудь силой, вы не должны поддаваться этой силой, иначе она будет располагать вами.
Но тогда, – воскликнут люди, ищущие в магии средство чудесным образом удовлетворять свои вожделения, – на что же годится сила, которой нельзя пользоваться для угождения себе? – Бедные люди, что так спрашиваете, если даже я и скажу вам это, как вы это поймёте? Разве жемчуг ничего не стоит, оттого что он не имеет никакой цены для стада Эпикура? Разве Курций не предпочитал золоту повелевать людьми, его имеющими? Разве ну нужно быть хоть чуть-чуть выше обыкновенного человека, если претендуешь быть почти Богом? Впрочем, мне жаль огорчать или разочаровывать вас, но я здесь не выдумываю высших наук; я учу им и всего лишь говорю о накладываемых ими строгих требованиях.
Пифагор был свободным, трезвым и целомудренным человеком; Аполлоний Тианский и император Юлиан были людьми чрезвычайно строгой жизни; Парацельс был настолько чужд любовным слабостям, что заставил даже сомневаться в своём поле; Раймонд Луллий доводил суровость своей жизни до самого экзальтированного аскетизма; Джироламо Кардано, если верить преданию, настолько преувеличил практику поста, что заморил себя голодом; Агриппа, нищий, скитавшийся из города в город, предпочёл умереть в нищете, но не подчинился капризам одной принцессы, оскорблявшей свободу науки. В чём же заключалось счастье всех этих людей? – В понимании великих тайн и осознании силы. Этого было вполне достаточно для этих великих душ. Нужно ли быть такими, какими были они, чтобы знать то, что знали они? – Конечно, нет, и эта написанная мною книга, может служить доказательством этого; но для того, чтобы сделать то, что сделали они, абсолютно необходимо употреблять те же средства, какие употребляли они.
Но что же они такого сделали? – Они изумили и покорили мир, они царствовали более реально, чем сами цари. Магия есть орудие божественного блага или дьявольской гордыни, но она – смерть земных радостей и удовольствий смертной жизни.
Тогда зачем же её изучать? – скажут обыватели.
– Просто для того, чтобы её знать, а затем также, быть может, для того, чтобы научиться уклоняться как от глупого неверия, так и от наивной доверчивости. Разве не величайшее наслаждение для людей, живущих только для удовольствия (мне кажется, большинство их женщины), удовлетворить своё любопытство? Итак, читайте безбоязненно, вы не станете магами, против своей воли.
Впрочем, эти предписания абсолютного отречения необходимы только для установления универсальных токов и изменения лица мира; существуют магические операции относительные и ограниченные известным кругом, которые не требуют столь героических добродетелей. Можно воздействовать на страсти страстями, вызывать симпатии или антипатии, даже ранить и исцелять, не обладая всемогуществом мага; нужно только помнить о риске подвергнуться противодействию, пропорционального действию, жертвой которого можно легко стать. Всё это будет объяснено в «Ритуале».
Создать магическую цепь – это установить магнетический ток, который тем сильнее, чем пространнее цепь. Мы увидим в «Ритуале», как эти токи могут создаваться и каковы различные методы образования цепи. Чан Месмера был очень несовершенной магической цепью; многие большие кружки́ иллюминатов в различных северных странах обладают более могущественными цепями. Даже общество известных католических священников, знаменитых своим оккультным могуществом и непопулярностью, установлено по плану и в соответствии с требованиями самых мощных магических цепей, и в этом секрет их силы, которую сами они приписывают исключительно благодати или воле Бога, – простое и лёгкое решение всех проблем силы влияния и увлечения. Мы рассмотрим в нашем «Ритуале» серию поистине магических церемоний и вызываний, которые составляют великое дело призвания под названием упражнений святого Игнатия.
Всякий энтузиазм, распространяемый в обществе установившимися средствами общения и практиками, создаёт магнетический ток и сохраняется или увеличивается посредством тока. Действие тока увлекает и часто чрезмерно экзальтирует впечатлительные и слабые натуры, людей со слабыми нервами и предрасположенных к истерии и галлюцинациям. Такие личности быстро становятся сильными проводниками магической силы, и с силой проецируют астральный свет по направлению тока; воспротивиться тогда проявлениям этой силы – это как бы бороться с неизбежностью. Когда молодой фарисей Савл с фанатизмом и упрямством сектанта вступил в борьбу с овладевающим миром христианством, он, сам того не зная, отдал себя на милость той силы, против которой хотел бороться; поэтому он был внезапно поражён страшной магнетической молнией, которая была такой мгновенной несомненно благодаря объединённому воздействию прилива крови в мозг и солнечного удара. Обращение молодого израильтянина Альфонса Ратисбона – вот современный нам факт такой же природы. Мы знаем одну секту энтузиастов, над которой смеются, находясь вдали, и в которую вступают вопреки своей воле, как только к ней приблизятся, хотя бы и с намерением бороться против неё. Скажу больше, магические круги и магнетические токи устанавливаются сами собой и, следуя фатальным законам, влияют на тех, кто подчиняется их действию. Каждый из нас втягивается в некий круг сношений, который и является его миром, и влиянию которого он поддаётся. Жан Жак Руссо, этот законодатель французской революции, этот человек, которого самая разумная в мире нация считает воплощением человеческого разума, сделал самый худший поступок в жизни, он покинул своих детей, потому что подпал под влияние магнетического кружка распутников и магического тока общего стола. Он сам просто и наивно рассказывает об этом в своих «Исповедях», и этого факта никто не заметил. Именно крупные круги часто создают крупных людей, и наоборот. Нет непонятых гениев, есть только эксцентричные [вне-круга] люди, и, по-видимому, слово это было придумано адептом. Гениальный эксцентричный человек – это тот, кто стремится образовать свой собственный круг, борясь против центральной силы притяжения уже установленных цепей и токов. Его судьба – быть уничтоженным в борьбе или добиться успеха. Каково же то двойное условие успеха в подобном случае? – Центральная точка фиксации и настойчивое круговое действие инициативы. Гениальный человек – это тот, кто открыл реальный закон и кто, как следствие, обладает непобедимой силой действия и управления. Он может умереть, не закончив своего дела; но то, чего он хотел, исполнится, несмотря на его смерть, и часто именно благодаря его смерти, ибо смерть для гения – настоящее успение [вознесение]. И когда я вознесён буду от земли, – сказал величайший из посвятителей, – всех привлеку к себе.1
Закон, управляющий магнетическими токами, является и законом самого движения астрального света. Это движение всегда двойственно и умножается в противоположном направлении. Великое действие всегда подготавливает равное противодействие, и секрет великих успехов всецело заключается в умении предчувствовать противодействия. Вот почему Шатобриан, вдохновлённый отвращением к революционным вакханалиям, предчувствовал и подготовил громадный успех своему «Гению христианства». Воспротивиться току, начинающему свой круг – это означает хотеть быть раздавленному, как был раздавлен великий и несчастный император Юлиан; воспротивиться же току, уже прошедшему весь круг своего действия – это означает стать во главе противоположного тока. Великий человек – это тот, кто приходит вовремя и умеет кстати вводить новшества. Во времена апостолов, Вольтер не нашёл бы сочувствия своим речам и, быть может, был бы только остроумным паразитом на пиршествах Тримальхиона. В наше время, именно вследствие всеобщего разочарования, эгоистического позитивизма и общественного цинизма самых грубых интересов, всё готово к новой вспышке евангелического воодушевления и христианского бескорыстия. Успех некоторых книг и мистическое направление умов – вот не двусмысленные симптомы этого всеобщего настроения. Восстанавливают церкви, строят новые; и чем сильнее чувствуется отсутствие веры, тем более на неё надеются; весь мир снова ожидает Мессию и он не замедлит прийти. Пусть, например, найдётся человек, высокопоставленный своим чином или своим богатством, – папа, король или даже еврей-миллионер, – и пусть этот человек публично и торжественно пожертвует всеми своими материальными выгодами для спасения человечества, пусть он станет искупителем бедных, распространителем и даже жертвой учений самоотречения и милосердия, и тогда он заставит собраться вокруг себя огромное число таких же людей, и в мире произойдёт полный духовный переворот. Но высокое положение такого человека совершенно необходимо, ибо в наше время нищеты и шарлатанства, всякое Слово, идущее снизу, непременно будет заподозрено во властолюбии и корыстном обмане. Следовательно, если вы никто и у вас ничего нет, не надейтесь стать ни апостолом, ни мессией. Если же у вас есть вера и желание поступать, согласно вашей вере, то приобретите сначала средства действия, каковыми являются влияние высокого положения и прелесть богатства. Некогда, благодаря науке, делали золото; теперь же посредством золота нужно переделать науку. Тогда осаждали летучее, теперь же нужно улетучить осаждённое; другими словами, тогда материализовали дух, теперь нужно одухотворить материю. В наше время никто не станет слушать самое возвышенное слово, если оно не имеет гарантии имени, т.е. успеха, который представляет некая материальная ценность. Сколько стоит такая-то рукопись? – Столько, сколько стоит в книжной торговле подпись её автора. Так, например, товарищеская фирма «Александр Дюма и Компания» в наше время является литературной гарантией; но фирма Дюма имеет цену только для своих обычных произведений – романов. Пусть Дюма напишет великолепную утопию или найдёт удивительное решение религиозной проблемы, – его открытия сочтут только забавным капризом романиста, и никто не примет их всерьёз, несмотря на европейскую знаменитость Панурга2 современной литературы. Мы живём в век уже приобретённых положений; каждый оценивается сообразно тому, что представляет он собой в обществе и коммерции. Неограниченная свобода слова произвела такой конфликт понятий, что сегодня больше не спрашивают: «Что сказали?», но «Кто это сказал?» Если это Ротшильд, или его святейшество Пий IX, или даже его высокопреосвященство Дюпанлу3, тогда это нечто. Если же это Имярек, хотя бы Имярек (а это вполне возможно) был пока ещё неизвестным чудом гения, науки и здравого смысла, то это ничто.
Тем же, кто меня могут спросить: «Если ты обладаешь секретом достижения великих успехов и силой, могущей изменить мир, то почему же ты сам им не воспользуешься?» я бы ответил: «Это знание пришло ко мне слишком поздно и, чтобы обрести его, я потерял и время, и средства, которые, может быть, позволили бы мне самому им воспользоваться; но я предлагаю его тем, кто в состоянии им воспользоваться. Итак, вы, знаменитые, богатые, великие мира сего, неудовлетворённые тем, что имеете и питающие в своих сердцах более благородное и щедрое честолюбие, хотите ли вы стать отцами нового мира, царями обновлённой цивилизации? Один бедный и безвестный учёный отыскал рычаг Архимеда и, не требуя ничего взамен, он предлагает его вам ради блага человечества.
Недавно взволновавшие Америку и Европу явления, связанные с говорящими столами и флюидическими проявлениями, есть не что иное, как начинающие образовываться магнетические токи и просьбы природы, приглашающей нас, для спасения человечества, восстановить великие симпатические и религиозные цепи. Действительно, застой астрального света был бы смертью человеческого рода, и оцепенение этого скрытного действующего начала уже проявилось ужасными симптомами разложения и смерти. Например, холера, болезни картофеля и винограда не имеют иной причины, кроме той, что смутно и символически увидели в сновидении два салетских пастушка.4
Неожиданная вера, с которой был встречен их рассказ, и необъятное стечение паломников, вызванное таким исключительным и таким неясным рассказом двух этих детей без всякого образования и почти без духовности, всё это является доказательствами магнетической реальности факта и флюидического стремления земли самой исцелить своих обитателей.
Суеверия инстинктивны, а всё инстинктивное имеет своё основание в самой природе вещей; но именно над этим скептики всех времён никогда достаточно не размышляли.
Итак, мы приписываем все эти странные явления движения столов универсальному магнетическому действующему началу, ищущему цепи вдохновений, чтобы образовать новые токи. Само по себе это действующее начало есть слепая сила, но людская воля может управлять им, и общественное мнение влияет на него. Этот универсальный флюид, если угодно считать его флюидом, будучи общей средой всех нервных организмов и носителем всех чувственных вибраций, устанавливает между впечатлительными лицами настоящее физическое единство и передаёт от одних другим впечатления воображения и мышления. Движение какой-нибудь инертной вещи, вызванное волнообразными колебаниями этого универсального действующего начала, подчиняется, таким образом, господствующему впечатлению и воспроизводит в своих откровениях то всю ясность самых чудесных сновидений, то всю причудливость и всю ложь самых несвязных и смутных грёз.
Стуки в мебели, шумное движение посуды, сами собой играющие музыкальные инструменты, всё это – иллюзии, производимые теми же причинами. Чудеса конвульсивных из Сен-Медара были явлениями того же порядка и часто, казалось, нарушали законы природы. С одной стороны, преувеличение, производимое очарованием, которое является особенным видом опьянения, причиняемым приливами астрального света; и с другой, колебания, или реальные движения, сообщаемые инертной массе универсальным и тонким действующим началом движения и жизни, – вот и всё, что было в основе этих столь чудесных явлений, как в том легко можно убедиться, по воле воспроизводя способами, указанными в «Ритуале», самые удивительные из этих прелестей, и констатируя легко доказуемое отсутствие обмана, галлюцинации или ошибки.
После опытов с магической цепью, производимых с лицами без доброй воли и без симпатии, мне многократно случалось внезапно пробуждаться ночью от поистине ужасных впечатлений и прикосновений. Так, однажды ночью я ясно почувствовал давление душившей меня руки; я встал, зажёг светильник и спокойно сел за работу, чтобы использовать мою бессонницу и прогнать призраки сна. Тогда передо мною стали с шумом передвигаться книги, бумаги колебались и тёрлись одна о другую, панели трещали, как будто собираясь расколоться, и глухие удары раздавались в потолке. Я с любопытством, но совершенно спокойно наблюдал все эти явления, которые были бы не менее чудесны даже и в том случае, если бы они происходили только в моём воображении, настолько они выглядели реалистично. Впрочем, как я только что сказал, я нисколько не испугался и в тот момент, когда они происходили, занимался вещами, совершенно не имевшими ничего общего с оккультными науками.
Как раз благодаря повторению подобных явлений я пришёл к решению провести опыты вызывания посредством магического церемониала древних и достиг поистине изумительных результатов, о которых я буду свидетельствовать в тринадцатой главе этой работы.
1. Евангелие от Иоанна 12:32 – прим. И.Х.
2. Панург – сатирический персонаж из романа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль», его имя можно перевести с греческого как «мастер на все руки». – прим. И.Х.
3. Феликс-Антон Дюпанлу (1802—1878) — французский проповедник и писатель. Профессор Сорбонны, директор парижской семинарии св. Николая.
4. Речь идёт об истории, случившейся 19 сентября 1846 г. на горе Ла-Салетт (близ Гренобля), когда, согласно свидетельству двух детей-пастухов, им явилась Дева Мария. Данное явление было признано подлинным римским папой 16 ноября 1851 г. – прим. И.Х.