«Догма Высшей Магии» (Элифас Леви, пер. И. Харун) — Аркан III

3 ג С
ТРЕУГОЛЬНИК СОЛОМОНА

ПОЛНОТА ГОЛОСА
БИНА
ПРИРОДА

Совершенное слово – это троица, потому что оно предполагает начало умное [понимающее], начало сказывающее и начало сказываемое.

Абсолют, открывающий себя словом, придаёт этому слову смысл, равный себе самому, и создаёт третьего самого себя в понимании этого слова.

Так, Солнце проявляется светом и доказывает это проявление, или делает его действенным, своей теплотой.

Троица [треугольник] начертана в пространстве высшей точкой неба, бесконечностью в высоте, которая соединяется посредством двух прямых линий, расходящихся к востоку и западу.

Но с этим видимым треугольником разум сравнивает другой, невидимый треугольник, который он утверждает равным первому; этот треугольник вершиной имеет глубину, а его опрокинутое основание параллельно горизонтальной линии, идущей от востока к западу.

Эти два треугольника, соединённые в одной фигуре, каковой является шестиконечная звезда, образуют священный знак печати Соломона – блестящую звезду макрокосма¹.

Идея бесконечности и абсолюта выражена этим знаком, который является великим пантаклем, т.е. самым простым и самым полным сокращением знания всех вещей.

Сама грамматика приписывает слову [глаголу] три лица.

Первое – кто говорит, второе – кому говорят, и третье – о ком говорят.

Бесконечное начало², творя, говорит о самом себе самому себе.

Таково объяснение троицы и происхождение догмата о Троице.

Магический догмат также один в трёх и три в одном.

То, что вверху, подобно или равно тому, что внизу.

Таким образом, две подобные друг другу вещи и слово, выражающее их подобие, составляют три.

Троица – это универсальный догмат.

В магии, это – начало, реализация, адаптация; в алхимии – азотъ, смешение и претворение; в теологии – Бог, воплощение, искупление; в человеческой душе – мышление, любовь и действие; в семье – отец, мать и ребёнок. Троица – это цель и высшее выражение любви: двое ищут друг друга, чтобы стать тремя.

Есть три умопостигаемых мира, которые соотносятся друг с другом по иерархической аналогии:

Мир природный, или физический; мир духовный, или метафизический; и мир божественный, или религиозный.

Отсюда происходит иерархия духов, разделённых на три порядка, и подразделяющихся в этих трёх порядках опять-таки на три.

Все эти откровения являются логическими выводам из первых математических понятий о бытии и числе.

Единица, чтобы стать деятельной, должна умножиться. Неделимое, неподвижное и бесплодное начало было бы мёртвой и непостижимой единицей.

Если бы Бог был только одним, он никогда не был бы ни творцом, ни отцом. Если бы Он был двумя, то в бесконечном был бы антагонизм, или разделение, а это было бы разделение, или смерть, всего возможного, следовательно, Он должен быть тремя, чтобы творить из самого себя и по своему образу бесконечное множество существ и чисел.

Таким образом, Он действительно един в себе и троичен в нашем понимании, а это заставляет нас также смотреть на него, как на тройного в себе и единого в нашем ведении и в нашей любви.

Это – тайна для верующего и логическая необходимость для посвящённого в абсолютные и реальные знания.

Слово, проявленное жизнью – это реализация, или воплощение.

Жизнь Слова, совершающего своё круговое движение, – это адаптация или искупление. Этот тройной догмат был известен во всех святилищах, просвещённых преданием мудрецов. Желаете ли вы знать, какая религия истинна? – Ищите ту, которая реализует наибольше в божественном порядке; ту, которая очеловечивает Бога и обожествляет человека; ту, которая сохраняет нетронутым догмат о троице, которая воплощает Слово, делая видимым и осязаемым Бога для самых невежественных; ту, наконец, учение которой подходит всем и может адаптироваться ко всему; религию, которая является иерархической и круговой, которая имеет для детей аллегории и образы, для взрослых – высокую философию и возвышенные надежды, и нежные утешения для стариков.

Первые мудрецы, искавшие причину причин, видели в мире добро и зло; они наблюдали тень и свет; они сравнивали зиму с весной, старость с юностью, жизнь со смертью, и они сказали: Первопричина благодетельна и строга, она животворит и разрушает.

– Значит, существуют два противоположных начала, доброе и злое? – воскликнули ученики Мани.

– Нет, два начала мирового равновесия не противоположны, хотя они на вид и противолежащи, ведь их противополагает друг другу единая мудрость.

Добро лежит справа, зло – слева; но высшее благо выше их обоих, и оно заставляет зло служить для торжества добра, а добро – для исправления зла.

Начало гармонии в единстве, и именно это, в магии, придаёт столько силы нечётным числам.

Но самое совершенное из нечётных чисел, это – три, ибо это – трилогия единства.

В триграммах Фуси высшая троица состоит из трёх янь, или мужских фигур, потому что в идее Бога, рассматриваемого как начало плодородия в трёх мирах, нельзя допустить ничего пассивного.

Поэтому также и христианская троица совершенно не допускает ипостаси матери, которая неявно выражена в ипостаси сына. Поэтому также и изображать Святого Духа в виде женщины противоречит законам священной и православной символики.

Женщина выходит из мужчины, как природа выходит из Бога; поэтому Христос сам возносится на небо и берёт с собой [assume] Деву-мать; говорят «вознесение Спасителя» и «успение [assomption – принятие] Богоматери».

Бог, рассматриваемый как Отец, имеет дочерью природу.

Как Сын, Он имеет матерью Деву и супругой Церковь.

Как Дух Святой, Он обновляет и оплодотворяет человечество.

Поэтому также, в триграммах Фуси, трём высшим янь соответствуют три низших инь, ибо триграммы Фуси – это пантакль, подобный двум треугольникам Соломона, но только с троичным толкованием шести вершин блестящей звезды.

Догмат божественен лишь настолько, насколько он по-настоящему человечен, т.е. несколько он содержит в себе наивысший смысл человечества; поэтому Господь, которого мы называем Богочеловеком, сам назвал себя Сыном человеческим.

Откровение – это выражение верования, допущенного и сформулированного мировым разумом в человеческом слове.

Потому-то и говорят, что в Богочеловеке божественность человечна, а человечность божественна.

Всё это мы говорим философски, а не богословски; и это нисколько не затрагивает учения Церкви, которая осуждает и всегда должна осуждать магию.

Парацельс и Агриппа не воздвигали алтаря против алтаря, и подчинялись господствующей религии своего времени. Избранникам науки – дела науки, верующим – дела веры!

Император Юлиан в своём гимне царю Солнцу даёт теорию троицы, которая почти тождественна с теорией просветлённого Сведенборга.

Солнце мира божественного – это бесконечно духовный и нетварный свет; этот свет ословляется, если можно так выразиться, в мире философском и становится очагом душ и истины; затем он воплощается и делается видимым светом в солнце третьего мира, центральном солнце наших солнц, и неподвижные звёзды которого являются вечно живыми искрами.

Каббалисты сравнивают дух с веществом, которое остаётся флюидом в божественной среде под влиянием сущностного света, но внешность которого затвердевает в более холодных областях рассуждения или видимых форм подобно воску, выставленному на воздух. Эти корки, или окаменевшие оболочки (лучше бы нам сказать «омясневшие», если бы существовало такое слово), являются причиной заблуждений или зла, которое зависит от тяжести и твёрдости душевных оболочек. В книге «Зогар» и в книге «О круговороте душ» порочные духи, или злые демоны, называются не иначе, как корками – cortices.

Корки мира духов прозрачны, корки материального мира непрозрачны; тела – это только временные корки, души которых должны от них освободиться; но те, кто подчиняются в этой жизни телу, создают в себе внутреннее тело, или флюидическую корку, которая становиться их тюрьмой и их наказанием после смерти вплоть до того момента, когда им удастся расплавить её в теплоте божественного света, подняться в который им мешает их тяжесть; они достигают этого только ценой бесконечных усилий и помощью праведных, протягивающих им руку, и всё это время они пожираются внутренней деятельностью пленённого духа, как бы в горящей печи. Те, кто достигают костра искупления, сжигают себя сами, подобно Гераклу на горе Эта и, таким образом, освобождаются от своих мучений; но большинству не хватает храбрости перед лицом этого последнего испытания, которое кажется им второй смертью, ещё более ужасной, чем первая и, таким образом, они остаются в аду, который вечен де-юре и де-факто, но в который души никогда ни ввергаются, ни удерживаются там против собственной воли.

Три мира сообщаются между собой посредством тридцати двух путей света, которые являются ступенями святой лестницы; всякая истинная мысль соответствует некой божьей благодати на небе и некому полезному делу па земле. Всякая благодать Бога создаёт некую истину и производит одно или много деяний и, наоборот, всякое деяние приводит на небесах в движение истину или ложь, благодать или наказание. Когда человек произносит тетраграмму, – пишут каббалисты, – девять небес сотрясаются, и все духи восклицают друг к другу: «Кто это так тревожит царство небесное?» Тогда земля открывает первому небу грехи этого безрассудного, который произносит имя вечного всуе и обвинительное слово передастся из круга в круг, от звезды к звезде и от иерархии к иерархии.

Всякое слово имеет три смысла, всякое действие – тройное значение, всякая форма – тройную идею, ибо абсолют передаётся из мира в мир со своими формами. Всякое решение человеческой воли изменяет природу, затрагивает философию и записывается на небе. Следовательно, существуют две фатальности: одна, проистекающая из воли нетварного в согласии с его мудростью, другая, происходящая от волей тварных и в согласии с необходимостью второпричин в их отношении с первопричиной.

Следовательно, нет ничего безразличного в жизни, и наши, на вид самые простые, решения часто приводят к веренице неисчислимых благ или зол, в особенности, что касается отношений нашего диафана с великим магическим действующим началом, как мы то объясним в другом месте.

Троица, будучи основным началом всей каббалы, или священного предания наших отцов, обязана была сделаться основным догматом христианства, кажущийся дуализм которого оно объясняет вмешательством гармоничного и всемогущего единства. Христос не записал своего догмата, но открыл его по секрету только своему возлюбленному ученику, единственному каббалисту и великому каббалисту среди апостолов. Поэтому Апокалипсис является книгой гнозиса, или секретным учением первых христиан, учением, ключ к которому указан тайным стихом молитвы «Отче наш», который не переведён в Вульгате [латинский перевод библии], а в греческом обряде (хранителей преданий святого Иоанна) произносить этот стих позволено одним только священникам. Этот, чисто каббалистический, стих находится в греческом тексте Евангелия от Матфея и во многих еврейских экземплярах. Вот он на этих двух священных языках:

כִּי לְךָ הַמַּמְלָכָה וְהַגְּבוּרָה וְהַתִּפְאֶרֶת לְעוֹלְמֵי עוֹלָמִים אָמֵן׃
Ὅτι σοῦ ἐστιν ἡ βασιλεία καὶ ἡ δύναμις
καὶ ἡ δόξα εἰς τοὺς αἰῶνας• ἀμήν.
[Ибо Твоё есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.]³

Священное слово Малхут [царство], употреблённое вместо Кетер [венец], которое является его каббалистическим соответствием, и весы Гвуры [сила] и Хесед [слава], повторяясь в кругах или небесах, называемых гностиками «эонами» [век], дают в этом оккультном стихе ключ к своду всего христианского храма. Протестанты перевели этот стих и сохранили его в своём Новом Завете, не поняв его высокого и чудесного значения, которое открыло бы им все тайны Апокалипсиса; но в церкви существует предание, что откровение этих тайн отложено до последних времён.

Малхут, опирающийся на Гвуру и Хесед – это храм Соломона, имеющий в качестве столпов Иахин и Воаз. Это – адамический догмат, с одной стороны опирающееся на покорность Авеля, с другой – на работу и угрызение совести Каина; это – мировое равновесие бытия, основанное на необходимости и свободе, на неподвижности и движении; это – демонстрация мирового рычага, тщетно искомого Архимедом. Один учёный, употребивший весь свой талант на то, чтобы сделать свои сочинения непонятными, и умерший, не желая быть понятным, решил это высшее уравнение, отысканное им в каббале и, боясь больше всего, чтобы кто-нибудь не узнал происхождения его открытий, если он выразится яснее. Мы слышали, как один из его учеников и его поклонников возмутился, быть может, вполне искренне, услышав, что его учителя назвали каббалистом; однако, мы должны сказать, к славе этого учёного, что его исследования значительно сократили нашу работу об оккультных науках и, что особенно важно, ключ к высшей каббале, указанный в выше приведённом нами оккультном стихе, был искусно применён к абсолютной реформе всех наук в сочинениях Гёне Вронского.

Следовательно, тайная сила Евангелий заключается в трёх словах, и эти три слова основали три догмата и три иерархии. Вся наука покоится на трёх началах, как силлогизм – на трёх предложениях. Есть также три различных класса, или три исконных и естественных степени, людей, которые все призваны восходить от низшего к высшему. Эти ряды или степени прогресса ду́хов Евреи называют: Асия, Йецира и Брия. Гностики, которые были христианскими каббалистами, называли их: Гилея, Психея и Гнозис; высший круг назывался у евреев Ацилутом, а у гностиков Плеромой.

В тетраграмме, троица, взятая с начала слова, изображает божественное совокупление; взятая же с конца, она выражает женственность и материнство. Ева носит имя из трёх букв, но исконный Адам передаётся одной только буквой Йод, так что Иегова следовало бы произносить, как Иева. Это приводит нас к великой и высшей тайне магии, передаваемой четверицей.

1. См. рис.

2. В тексте явная опечатка, написано prince вместо principe. – прим. И.Х.

3. Э.Л. приводит такой еврейский текст: – прим. И.Х.